ГЛАВА 34
80-е годы,
Континент Евразия,
где-то в песках.
«Самый хитрый из армян —
Наш майор Мнацаканян!»
«Опять по кругу?! Да он сдурел! Мы ж не выдер-жим!!!» — пронеслось у меня в голове, когда мы закан-чивали на бегу осматривать полосу препятствий, которую нам предстояло преодолеть. Только для того, чтобы просто ее осмотреть издалека, нам пришлось пробежать по малому кругу километров пять. И уже запыхались. Дыхалка сбита. Колени дрожат. Тут, просто, пробежаться, больше нет сил. А не то, что препятствия преодолевать. А у меня еще, к тому же сегодня, вместо родного АКМ, пулемет на шее. А он, потяжелее будет. Хорошо, хоть, не гранатомет.
— И еще раз, запомните, господа офицеры, юнкера, кадеты, — напористо зашептал нам майор Мнацака-нян, — эта проверка решающая. Стоит вопрос быть нам или не быть. Проверяющие из Москвы стоят в-о-о-он там, на сопке. Покажете себя хорошо — будем жить дальше. А нет — расформируют на хер… Я поэтому и отобрал вас: самых, самых…. Покажи-те…. Не подведите…, — задыхаясь (тоже, ведь, бежал с нами), информировал нас майор. — А то у них, там (он имел ввиду на западе) генералы нормативы сдают… На перекладинах крутятся… А у нас лейтенанты ходят с животами до колен…. И помните…: «Каждый баран сам отвечает за свои яйца!».
Последняя, многозначительная фраза была его люби-мой поговоркой. Мне кажется, что он сам ее и придумал.
В спешке, не успел отрегулировать, как надо, пор-тупею. Теперь она слегка жмет. Затрудняет дыхание. Зато подсумки с гранатами не болтаются. Зажаты намертво. И противогаз, заброшенный аж на задницу, не мешает. Вот только пулемет на шее…. Да еще эта портупея жмет с каждым вздохом все сильнее. Дзинь! — раздался удар колокола. Это команда.
— Первый пошел!
«Первый» — это я. Потому что с пулеметом. И я рванул, утопая сапогами в песке.
Первое препятствие — воронка от взрыва бомбы. Ее нужно перепрыгнуть. Без проблем. Рассчитываю свои шаги таким образом, чтобы оттолкнуться от края толчковой левой ногой. Можно не напрягаться. Это легко. И только уже на краю воронки стукнуло в голову: толкайся сильней! Амуниция и вооружение увеличили вес. Песок под ногами — плохая опора! Толкайся сильней!
Оттолкнулся. Край воронки предательски осыпался под ногой. Взлетел. Эх, кажись, не дотяну до противо-положной стороны. А вот и она. Приземлился. Песок опять зашуршал под ногами, скатываясь вниз. Успел отскочить от кромки.
Дзинь! Опять удар колокола. Значит, пошел второй. Будет сейчас наступать мне на пятки.
Впереди — преодоление траншеи, окопа и блиндажа. Спрыгнул вниз. Пулемет гирей пригнул шею. Побежал. Дальше — сверху накат из бревен. Передвижение в тем-ноте. Понижение грунта. Со всего размаха вломился плечами в какую-то деревянную раму — укрепление тран-шеи. Застрял. Ни вперед, ни назад. Что-то крикнул, попер вперед. Затрещали дерево и материя комбинезона. Пробкой вылетел из капкана. Накат из бревен закончился. Уперся в тупик. Над головой светит солнце. Выбросил пулемет вверх. Подпрыгнул, уцепился за край, под-тянулся, вывалился наружу.
Что-то рядом свистит! Где это? Не соображу. Блин! Это же я задыхаюсь! Так, давай вперед, не спеша. Надо восстановить дыхание. Свист не прекращается. Но это уже не я. «Второй» сопит в затылок. Надо от него ото-рваться. Вперед! Быстрей!
Большой овраг. Прямо-таки громадный. Весь завален старыми автошинами большого размера. Скатываюсь вниз. Затем ползу вверх. Долго, долго. Так мне кажется. Пот заливает глаза. Разъедает их, как кислотой. «Хорошо, что не окопы рыть в противогазах. Как в прошлый раз». Утешил я себя.
Выбрался из оврага. Под ребрами, с левой стороны, будто бы воткнули нож. Резкая боль. Не хватает дыхания.
Впереди бочка, с горящей в ней соляркой. Нужно перепрыгнуть. «Может лучше оббежать? Чтобы яйца не обжечь? Куда?! А ну, давай вперед!» — командую сам себе. Перескочил.
Наткнулся на бревна, лежащие навалом. Много, много круглых бревен. Целая гора. Полез на эту гору. Только бы они не покатились. Рукой придерживаю пулемет, чтобы не бил по груди. В позе раненного краба, перебираю тремя конечностями. Перелез.
Полуразрушенное двухэтажное здание. Врываюсь внутрь. Преодолеваю завалы строительного мусора, битых кирпичей, развороченных плит с торчащими штырями арматуры. Добрался до второго этажа. Нужно спрыгнуть. А хочется, просто, расслабленно упасть, выпасть из окна. Собрался. Руки с пулеметом чуть впереди. Прыжок. Спружинил полусогнутыми ногами. Согнулся. Выдох. Затем выпрямился — глубокий вдох. Воздуха не хватает. «Нож» под левыми ребрами режет все сильнее. «Второй» уже не дышит в затылок. Где-то отстал.
Вдалеке виднеется ветка железной дороги. На ней два товарных вагона. Побежал к ним. Приблизился. «Боже, какие они огромные! Я не раз видел товарные поезда. Там вагоны поменьше. Эти же такие громадные! Чуть ли не дом в два этажа! Наверное, нестандартные» — удивлялся я. Нужно залезть наверх. Затем спрыгнуть внутрь. Вперед! Мышцы стали ватными. Плохо напрягаются. Тяжело дотянулся до края. С трудом подтянулся. Перекинул ногу через борт. Свалился мешком вниз. Грохнулся о железный пол. Пробежал вдоль вагона. Проделал обратную процедуру. Вывалился наружу. Перекатился через рельсы под вторым вагоном. Сполз с насыпи. Ничего не слышу, кроме барабанного стука сердца в ушах. Не слышу даже собственного дыхания. Только стук в перепонках: бум! Бум! Бум!
Побрел дальше, едва переставляя ноги. Вот сожжен-ный, поломанный автобус. Вваливаюсь в заднюю дверь. Расталкиваю ногами, руками, локтями, прикладом пулемета заграждения, разломанные сиденья, поручни. Добрался до передней двери. Сейчас выйду и конец мучениям. Конец полосе препятствий. Вот он — заветный выход. Уперся взглядом в лампасы проверяющих из Москвы. Они, как раз, обосновались на финише. Неожиданность. Собрал остатки воли в кулак. Сгруппировался и красиво выпрыгнул в разбитое окно. Не в дверь. Длинный кувырок вперед. Вскочил и бодро, как ни в чем, ни бывало, пружинисто побежал вперед, за сопку, на место нашей дислокации. Все это на одном дыхании. Потому что больше дышать уже просто не мог. Казалось, что легкие остановились. Вме-сто них внутри два серых, тяжелых камня-валуна.
Забегаю за сопку. Периферийным зрением отмечаю, что члены комиссии скрылись из виду. А значит, и я уже не виден. Так! Только не падать сразу! А то плохо будет. Нужно согнуться. Выдохнуть. Вдохнуть. Восста-новить дыхание. Как по правилам. Куда там! Сразу же свалился на песок. С хрипом хватаю широко раскрытым ртом воздух, которого так не хватает. Это что ж такое получается? Неужели я в такой плохой форме, что мне ТАК тяжело?
Через пару минут появился в поле зрения «второй». Глаза вытаращены. Рот раскрыт шире некуда. Видно, что задыхается или уже задохнулся, а тело, по инерции, хромая, продолжает топать вперед по направлению ко мне. Двумя руками держит ремень АКМа. Действует «на автомате». По принципу: «сам погибай, а оружие свое из рук не выпускай!». Его тело доковыляло до меня. Кулем свалился рядом. Забился в судорожных попытках заглотнуть легкими воздух.
Значит, мне еще не настолько тяжело, чем другим. Ему вот вижу еще хуже, чем мне.
Появился следующий. Без слов, хрипя, упал рядом. И так же остальные, кто сумел добраться до финиша.
Подошел наш майор. Выстроились.
— Ну что же, орлы. Вы показали себя хорошо! Молод-цы! Есть, конечно, замечания. Вот, например: за-чем пулеметчик выскочил из автобуса через окно? Ведь рядом была открытая дверь. Удобнее же через дверь, а не в окно. Зачем? — обратился он ко мне.
После полосы препятствий, голова моя еще ничего не соображала, но натренированный язык сам всегда мог дать ответ на любой вопрос.
— Чтобы усложнить себе боевую задачу! Тяжело в учении — легко в бою! — бодро отрапортовал я.
— Это похвально. Но в реальном бою это могло бы стоить жизни. Ну, а вы, все остальные, чего по-лезли через окно, когда рядом дверь открыта? Вот вы — зачем? — спросил он «второго».
— «Первый» прыгнул, а я за ним. Как он, — просто-душно признался тот.
— Ну, хорошо. Молодцы. Не боитесь трудностей. И даже усложняете себе поставленные задачи. А сейчас продолжим. Во-о-он там, за сопкой, око-пался «противник». Перед вами минное поле и ко-лючие заграждения. Мины условные. Заграждения реальные. Саперы разминируют коридор. Далее ре-жете «колючки». И в подготовленный проход первым врывается пулеметчик, поливая противника огнем. За ним все остальные под прикрытием пулеметного огня. Выскочив из коридора, рассыпаетесь по склону и продолжаете атаку, поражая противника из своего стрелкового оружия. Задача ясна? Вперед!
«Опять?! Да он сдурел! Мы же уже сдохли!» — на бегу успел подумать я. Вот приближаются минное поле, колючие заграждения и сопка, на которой окопался ус-ловный «противник». «Боже, опять по кругу, опять по кругу, опять….».
Далі буде
